Петергоф
Современный вид Петергофа сильно отличается от того, что проектировал Петр Великий, так как разросшиеся посадки боскетов заглушили сравнительно узкие аллеи. Однако сам по себе сад ни в первоначальных планах, ни в исполнении не представляет чего-либо исключительного. Важны фонтаны, по размерам едва ли не первые в мире, и к тому же бьющие или, вернее, могущие бить непрерывно, как фонтаны Рима. Это обилие падающей воды превращает Петергоф в своеобразное водяное царство, и особенно эффектно он выглядит с моря, когда открывается вид на канал «Самсона» и дворец.

Петергоф упоминается впервые в 1707 г., т. е. одновременно со Стрельной, но предпочтение, оказываемое ему Петром, сказалось рано. На одну из причин — близость к Кронштадту — уже указано. Возможно, что повлияло еще и то, что к Стрельне трудно было подходить большим судам, тогда как в Петергофе они могли свободно входить даже в Самсонов ковш.

Откос берегового холма в Петергофе еще выше, чем в Стрельне, и наверху, при Петре, был построен небольшой дворец, соединенный легкими галереями с небольшими флигелями. Проект его подписан Леблоном, который проектировал и выполнил главные работы по устройству фонтанов. Дворец был начат еще в 1715 г.; может быть, в разработке или переработке его проекта участвовал и Шлютер, но работы вел, вероятно, Браунштейн, а с 1716 г,— К. Растрелли. Средний флигель был совсем не похож на приемы Леблона, а обилие мест, назначенных для лепки, позволяет сопоставить его с флигелями Вилланова, законченными Шлютером.

На первоначальном проекте намечены три уступа откоса в том виде, как и сейчас они имеются по краям. К площадке второго уступа можно было спуститься от дворца по двум лестницам, и от этой площадки начинались каскады. Проект их был составлен Леблоном, постройка продолжена Н. Микетти, но закончена спустя четверть века Растрелли-младшим.

Главная часть фонтанов, так называемые Каскады Большого грота, имеют некоторое сходство с каскадом Сен-Клу, но далеко превосходят последний размерами. Они состоят как бы из двух каскадов, между которыми расположена терраса над гротами. Она лежит несколько ниже дороги, проходящей под дворцом, и поддерживается высокими аркадами Большого грота, в котором прежде были устроены увеселительные фонтаны и водяной орган. По бокам грота семью уступами спускаются широкие каскады, украшенные золоченными статуями.

На площадке перед гротом бьет группа фонтанов, и ее вода широким трехступенчатым каскадом падает в круглый бассейн — ковш Самсона. Расположение нижнего бассейна (ковша) несомненно в первоначальном проекте напоминает версальский бассейн Нептуна, и к нему, вероятно, относится соответственный рисунок в Петровском альбоме.

В 1721 г. каскад был готов, выложен диким камнем и украшен свинцовыми вызолоченными фигурами по зеленому полю. Некоторые добавления делались еще и в 1723 г., как видно из собственноручного указа Петра: сделать в гроте «кран с брызганием» и поставить сверху каскадов «историю Еркулову, который дерется с гадом семиглавым, называемым гидрою, из которых голов будет идти вода по каскадам», а в 1724 г. было приказано «в большом гроте делать штукатурную работу и убирать устерсовыми раковинами и туфштейном».

В 1747 г. при перестройке дворца, произведенной Б. Растрелли, были переделаны и каскады Большого грота, но переделка эта не была особенно существенной. Чрезвычайно жаль, что не только не были выполнены большие каскады и гроты, задуманные Растрелли по краям существующих, но даже не осталось ничего, кроме очень красивого плана, хранившегося в Общем архиве Министерства Императорского двора.

Дальнейшие переделки касались главным образом статуй, потому что в 1801 г. внизу каскада были помещены лежащие статуи «Нева» Ф. Щедрина и «Волхов» И. П. Прокофьева и на верхней площадке группа «Тритоны» Прокофьева, и почти в то же время барочные статуи каскадов были заменены копиями с антиков.

 

 

В настоящее время каскады и грот приблизительно сохраняют прежний облик. На ступенях целы еще свинцовые барельефы и консоли петровского времени. Фигуры их вызолочены, а фон барельефов и ступеней не особенно удачно выкрашен синей краской, тогда как первоначально был зеленым. Целы также великолепные маскароны петровского и растреллиевского времени, находящиеся на стенке верхней террасы.

Снимок вверху страницы довольно хорошо передает соотношение между размерами дворца и грота. На нем видны каскады, грот и сильная струя «Самсона», окруженная восемью фонтанами.
Там же видно, что почти все статуи — копии антиков, петровские и елизаветинские же скульптуры, кроме барельефов и маскарон на стенах, уже исчезли. Таким образом, стиль был частично нарушен.

Посередине круглого бассейна, куда изливаются все воды каскадов (т. е. в ковше), на круглом туфовом островке помещено одно из величайших произведений скульптуры XVIII в,— «Самсон» М. Козловского. Художнику удалось выражение спокойной мощи силача, разрывающего пасть льва, откуда вылетает на большую высоту сильная струя воды. С островка бьют восемь фонтанов, а навстречу им летят струи воды из групп «Нереиды» Иенсена и «Наяды», стоящих у истока канала. Последние или петровского времени, или работы какого-нибудь хорошего скульптора (возможно, Прокофьева).

Этим еще далеко не заканчивается группа «Самсона», т. к. с двух сторон ковша находятся два больших круглых бассейна с высокими фонтанами, называемыми «французскими», а с двух сторон грота на откосе так же бьет ряд фонтанов. Растрелли проектировал на их месте сделать затейливые гроты, как упомянуто выше, но это не было выполнено.

 

 

Теперь откосы заросли отчасти пирамидальными елями, гармонирующими с формой фонтанов, а частью кустами, которые только нарушают вид. Между тем старая форма редкой рассадки елей сохранялась еще в начале XIX в., как видно на рисунке Н. Дрогалова, ученика П. Гонзаго. Еще больше мешают кусты, разросшиеся по краям ковша «Самсона» и вокруг «французских» фонтанов, так как мешают видеть всю группу фонтанов одновременно.

Вместе с тем эта зелень слишком плохо подстрижена, чтобы казаться стоящему на дворцовой террасе ковровыми узорами. Между тем забота о виде на всю группу фонтанов, бассейны и цветники, видимо, интересовала строителей с самого начала, потому что вся эта группа отделена от остального сада. Есть полное основание полагать, что на месте нынешних воронихинских павильонов в петровское время стояли галереи с «клокшпилем» (т. е. стеклянными колоколами, приводимыми в движение водой). Они состояли из закрытой залы и длинной галереи, украшенной статуями и фонтанами. Получалась замкнутая, единственная в мире по целостности и богатству, группа фонтанов.

Галереи, очевидно, пришли к концу XVIII в. в негодность и в 1800 г. были заменены новыми по проекту А. Воронихина, который сохранил плановое распределение их, но придал всему сооружению грациозность. Кроме того, он очень удачно покрыл залы павильонов куполами, на которые поместил фонтаны.

Очарование картины усиливается еще и тем, что от Самсонова ковша к морю тянется канал, вдоль которого бьют высокие стройные фонтаны. Такими они сделаны при Николае I, тогда как до тех пор били невысоко. Впрочем, теперь, когда разрослись ели, повышение струй совершенно необходимо. Вид с первого моста на этот канал, на фонтаны, бьющие между соснами, на «Самсона» и на многочисленные струи каскадов является несравненным не только по обилию воды, но и по замечательному нарастанию архитектурных масс.

Весьма важную роль в этой картине играет чудесное здание дворца, созданное Растрелли из прежней постройки. Труднейшую задачу ему удалось решить самыми простыми средствами. Сплошь прорезанный окнами фасад с едва выделенным центром действует своими чудесными массами и пропорциями. Удивительнее всего, что размеры его отлично соответствуют каскаду, формы которого Растрелли почти не изменил.

Таким образом, вся группа фонтанов является совершенно исключительной по размерам и красоте построения; даже в Италии трудно найти что-нибудь близкое, не говоря уже о Версале и Касселе. Здесь же она усиливается еще тем, что действие фонтанов продолжительно. Кажется, все воды суши изливаются этими фонтанами в море, а сам Петергоф как бы является обиталищем «Царя воды». Трудно сказать, когда картина красивее — в яркий ли солнечный день, когда золотые статуи и скульптуры каскадов блестят и сияют на солнце, фонтаны переливаются бесчисленными радугами на фоне темной зелени, а вдали за каналом видна темно-синяя полоса моря, или в белую ночь, когда спокойные и совершенные массы дворца, отлично окрашенного, выделяются на фоне бледно-сиреневого неба, с боков поднимаются кверху темные ели и бьет неустанная струя «Самсона».

Недостаток нынешней картины состоит в том, что она разбита кустами зелени на отдельные участки, хотя по замыслу создателей предполагалась нераздельной. Ряды фонтанов на склонах должны были переходить в ряды деревьев, сама площадь ковша замыкалась легкими галереями (на их месте павильоны Воронихина), а по краям, как и теперь, были стриженые палисады и, может быть, беседки из зелени. За галереями начинался стриженый сад длиной 2 3/4 версты, шириной 150— 200 саж., прорезанный прямыми аллеями, но теперь деревья разрослись очень сильно и не имеют ничего общего с подстрижкой петровских палисадов. Благодаря этому, сверху видна лишь полоска моря, а с моря только на мгновение видна изумительная перспектива канала с фонтанами, струей «Самсона» и фасадом дворца. В петровское время, конечно, и сверху, как со стрельнинской террасы, была видна ширь моря, и с моря можно было любоваться всей царственной панорамой фонтанов Большого грота.

Об остальных замыслах петровской эпохи судить трудно, но несомненно, что сад был проектирован очень широко, так как на двух краях его в порядочном удалении от дворца были устроены два меньших каскада: «Шахматная» и «Золотая» «горы», а на берегу моря два небольших дворца — Монплезир и Эрмитаж. К павильонам проведены косые аллеи, а от «гор» начинаются широкие аллеи, ведущие ко дворцам.

В «Шахматной горе» вода стекает по наклонным плоскостям, выложенным черным и белым мрамором, а в «Золотой» — по позолоченным ступеням.

Перспектива, начинающаяся от «Золотой горы», нарушена широким бассейном Марли; перспектива, начинающаяся от «Шахматной горы», сохранена. Каскад не широк, но по высоте равен самсоновскому, наверху его помещены драконы, выбрасывающие воду (очевидно, воспоминание о фонтане дракона Версаля). Они сделаны в 1880-х гг. из бронзы, первоначально же были исполнены Н. Пино из дерева.

В 1723 г. Пино в канцелярии от строений заявил, что «деревянный драк, который предназначен быть в Петергофе, им, Пино, совершенно отделан, но не выкрашен. Господа судьи (т. е. члены канцелярии) приказали написать живописцу Каравакку, чтобы он упомянутую фигуру, сделанную Пиновием, немедленно выкрасил, так как этот фонтан указом Его Императорского Величества велено отделать к пришествию Его Величества в Петергоф, а именно к предбудущему воскресению».

В том же году предполагалось, что внизу каскада будет поставлена «Нептунова телега» (колесница), которую делал Растрелли. Но позже заказано было сделать «каскаду марморовую с малым гротом и дикой (т. е. туфовой) горой против модели. Узорчатый мост с покрытым водяным ходом. (Это, нужно думать, деталь в устройстве грота.) У сей горы смотреть, чтобы два старые дома или руины были о двух или трех этажах и чтобы казались малые перед горою, и делать пропорцию».

Далее выясняется, что вместо дракона, «наверху у малой марлинскон кашкады (т. е. сделанной, как каскады в Марли) против Монплезира делать телегу Нептунову с четырьмя морскими конями, и вода будет литься по каскадам, и по уступам делать тритоны, якобы играли в трубы морские и действовали бы те тритоны водою и образовали бы разные игры водяные. Также делать разоренное строение или руины».

Все это описание далеко не ясно, или, вернее сказать, его трудно сопоставить с тем, что имеется теперь, т. к каскад против Монплезира существует, но имеет не столь сложный вид. Это «Шахматная гора», называемая так потому, что ее скаты выложены мрамором в клетку. Драконы наверху имеются, но они не старые, а переделаны в конце XIX в. Наверху’ негде поместить колесницу Нептуна, но вполне естественно было иметь над каскадом пруд, как резервуар для воды. В действительности всего в 30 саженях от каскада находится пруд Красный, образованный, может быть, из того, где предполагалось постановить Нептунову колесницу

Заметим, что в Петровском альбоме Эрмитажа имеется почти точное воспроизведение версальского «Бассейна Нептуна». Гроты наверху и внизу «Горы» имеются. Это сооружение было задумано во всяком случае или одновременно, или тотчас за фонтанами Большого грота и имеется на самом раннем плане Петергофа. Внизу «Горы» расположены цветники и за ними два «римских» фонтана, названных так по сходству с фонтанами, находящимися на площади Св. Петра в Риме. Они сооружены в 1739 г. и, можно предположить, порядочно отличались от своего оригинала и от того, что имеется теперь. В 1763—1766 гг. их переделали, заменив, между прочим, деревянные пьедесталы каменными.

Аллея, начинающаяся от «Золотой горы», ведет к Монплезиру и упирается в цветник последнего так, что фонтан цветника и фасад дворца образуют декорацию в глубине перспективы, идущей от каскада. Цветник прост по разбивке, деревья его сильно разрослись. Средний из фонтанов довольно сложен по форме, а для боковых Петром было приказано «статуи золоченые сделать, под них железные подставки, под каждую четыре из толстых связей, и около них круглые медные точеные пьедесталы, не толстые, вызолотые, поставить и воду пустить, дабы из-под ног вода лилась к земле гладко, как стекло». Эти фонтаны целы, только статуи заменены новыми.

Второй каскад был задуман симметрично «Золотой горе», но не выполнен, и сохранился лишь кусок резервуара («Сухой пруд») и каскад, называемый Павловским, Эрмитажным или Львиным. Он был устроен при императоре Павле в виде гранитного резервуара с эффектными фонтанами по краям, но при Николае I переделан и превращен в колоннаду со статуей «Нимфы» графа Ф. Толстого посредине. Прежний его вид известен по поэтичной гравюре Галактионова.

На самом деле каскад, соответствующий «Шахматной горе», был устроен на большом расстоянии от дворца, почти против дворца Марли, который, по-видимому, был отстроен в1725г., ав1733г. было «приказано устроить бассейн против “Марлинской” каскады». Нужно помнить, впрочем, что слово «Марлинская» могло иметь два смысла, т. е. и «находящаяся против петергофского Марли» и «выполненная по образцу каскада в Марли». Во всяком случае, при Петре предполагалось сверху «Золотой горы» иметь канал, заканчивающийся расширением (это имеется), и по краям, два цветника с беседками; над каскадом беседку-грот с фонтанами и внизу очень сложную систему фонтанов.

Изваяния «Золотой горы» грубы, но сочетание их белизны, равно как и белизны плит каскада, с позолотой ступеней дает во время перелива воды отличный эффект.

Внизу каскада находятся по краям широкой аллеи два так называемых «мепажерных» фонтана. Их струи, бьющие из широких, круглых бассейнов, кажутся необычно толстыми, хотя на самом деле толщина достигается тем, что вода бьет из кольцевого отверстия, образованного двумя концентрическими трубами. В петровское время на месте этих фонтанов были предположены трельяжные галереи.

Вдоль пруда Марли поставлен ряд фонтанов «Клоши». По идее они напоминают проектированные Петром для Монплезира, т. е. состоят из чаши, поддерживаемой тритоном, и устроены так, что вода сбегает в виде водяного колокола. Пруд Марли заканчивает эту перспективу.

Марли для Петергофа — то же, что Трианон для Версаля. Название является случайным, хотя, может быть, и относится к наименованию каскадов по имени их прототипа. Дворец в виде небольшого домика, выполненного с изящнейшей простотой XVIII в., стоит на берегу обширного прямоугольного пруда, как раз против главной аллеи парка. Сзади домика веером расположены пруды. Соотношение между размерами прудов, плоскими мостиками и изящным домиком найдено удачно и заставляет считать пруды Марли настоящим «водяным садом» — затеей морелюбца Петра. Вообще, Петергоф был рассчитан на низкие подстриженные боскеты и широкие водные пространства; при этом условии может быть достигнута прелесть сочетания моря, фонтанов и цветников, насыщенных серебристой пылью фонтанов.

От Марли начинается (или в него упирается) главная аллея Нижнего сада и две косых аллеи, из которых одна ведет к Монплезиру, а другая — к римским фонтанам или к цветникам «Золотой горы», т. е. применено такое же радиальное расположение аллей, как при соединении «Самсона» с Эрмитажем и Монплезиром.

В данном случае прием Ленотра применен неумело и теперь совсем потерял свое значение, так как аллеи, и без того узкие, совсем закрыты разросшимися деревьями. Это, впрочем, легко исправить, если подстричь доверху деревья, окаймляющие аллеи, а в средней (главной) аллее заменить ряды, отделяющие проезжую часть от пешеходной, стрижеными кустарниками.

На пересечении прямой главной аллеи Нижнего сада с косыми, идущими от «Самсона», находятся два фонтана: «Адам» и «Ева». Они относятся к петровскому времени, а беседки около них сохранились со времен Екатерины. В стороне от всех этих перспектив находятся водяные затеи.

«Пирамида» выполнена по образцу версальской, но отличается формой и тем, что невысокие каскады падают по краям резервуара, а последний окружен балюстрадой. Фонтан был устроен еще при Петре, а балюстрада поставлена при Пав ле I. Пирамидальная форма достигается тем, что вода бьет из сотен трубок, давление которых соответственно рассчитано так, что средние бьют выше, а боковые ниже. «Дубок» является воспоминанием о версальском боскете «Болото», а «Грибок» — одна из подобных же затей XVIII в. В первом вода бьет из жестяных листьев и, кроме того, струи, неожиданно вырывающиеся со стороны, перелетают через головы сидящих на скамейках. Вода «Грибка» льет из окружности шапки его и образует сплошной водяной шатер.

Сохранилась курьезная и вместе с тем очаровательная по наивности замысла игрушка — «Фаворитный фонтан», устроенный в 1726 г., когда Пино делал модели уток и собачки-«фаворитки». Они помещены на радиусах сегнерова колеса, которое во время действия вертится; в центре его сидит пастух, играющий на дудочке. Это один из очаровательных пустяков XVIII в., могущий нам объяснить размеры и вид тех затей, о которых говорится во всех описаниях садов XVIII в.

Во времена Петра Великого в Петергофе — по берегам Большого канала и Марлинского пруда — в нишах из зелени были помещены фонтаны с изображением фигур Эзоповых басен, но уже в 1726 г., когда «фигуры деревянные, что в нишелях по обе стороны Большого канала, которые сделаны на время, от солнца и мокроты весьма расселись и расклеились, и в действии фонтана делается помешательство, и в починке их материалами убыток», канцелярия от строений приказала вылить такие фигуры из свинца.

При рассмотрении плана Петергофа ясно, что замысел Нижнего сада был очень прост. На берегу моря были проведены три перспективы, сходившиеся к Марлинскому пруду, а на откосе были устроены три высоких каскада: Самсониевский (т. е. Большого грота), Драконов («Шахматная гора») и задуманный против Львиного, но позже замененный «Золотой горой». При низком саде вид на все три каскада, без сомнения, был бы единственным в мире, как несравненен и сейчас вид с канала на дворец. Продольная ось сада не могла иметь никакого значения, потому что Марли было слишком мало по размерам. Также малы Монплезир и Эрмитаж, завершающие боковые поперечные перспективы. В настоящее время сад, как уже сказано выше, запущен, и некоторые участки, например, восточный, т. е. прилегающий к Александрии, мало интересны. От былого лабиринта, лежащего там, почти ничего не осталось.

 

 

Верхний сад, вероятно, был задуман во всю длину Нижнего, или, по крайней мере, должен был состоять из трех больших кусков, соответствующих трем каскадам. На деле сохранилась лишь средняя часть, которая носит название Верхнего сада. Разбивка ее ничем особенным не отличается от прочих садов ленотровского типа, но формы и пропорции весьма удачны. Перспектива между средними двумя аллеями состоит из трех водоемов. По краям должны были быть стриженые боскеты, но деревья слишком сильно разрослись. Трельяжные беседки сохранены лишь со стороны входа. Несмотря на потерю прежнего убранства сада и особенно на замену прежних цветников высокими кустами сирени, некоторая прелесть старого устройства сохранена. Она чувствуется в прямых аллеях вековых лип, в шири водоемов. Особенно хороши ряды высоких лип зимой, когда мощные черные стволы их вырисовываются на белом снегу.

В средине большого среднего бассейна возвышается эффектная бронзовая статуя Нептуна. Она предназначалась не для этого места, так как была исполнена скульпторами X. Рихтером и Г. Швейгером в 1652—1660 гг. для Нюрнберга, но не была поставлена там из-за недостатка воды.

В 1799 г. император Павел приобрел статую для Петергофа. Хотя группа распределена на несколько большем пространстве, чем предполагалось при исполнении, отчего композиция слегка нарушена, тем не менее она отлично выглядит на широкой глади пруда, окаймленной прямыми аллеями вековых лип. Боковые пруды, в которых так эффектно отражаются церковь и «корпус под Гербом», являются довольно редкими приемами садового размещения.

Следует отметить отличные входные ворота сада. Не будь этот парк в пренебрежении, так как об украшении его меньше заботились, чем о Нижнем саде, и сохрани он те трельяжи и беседки, которые были в нем во время Петра, он остался бы хорошим образцом парка XVIII в. Главное несчастье Петергофа, конечно, в том, что Верхний сад не получил того протяжения, которое, очевидно, было предусмотрено Петром I, так как нельзя допустить, что, замышляя большой сад с прудами и беседками наверху «Золотой горы», Петр отделил бы его от нынешнего Верхнего сада. Между тем пространство по обе стороны дворца занято служебными зданиями.

Опубликовано по информации предоставленной: http://sdelka25.ru