Величие монголов. Моголы в Китае: династия Юань. История Китая. (Часть 2)Второе озарение вылилось в захват китайского речного флота
после того, как две крепости, наконец, пали. Погрузив на суда свою армию, он
переправил ее вниз по реке, в то время как остальная кавалерия следовала за ней
по обоим берегам. Продолжение этой истории звучит как эпос и одновременно
вселяет ужас, поскольку в нем нет недостатка ни в героических подвигах, ни в
зверских убийствах. В противовес упорным слухам, китайские военные и штатские
дрались как львы, несмотря на растущий страх, поскольку с каждой победой
монголов городам, над которыми угроза нависала в следующую очередь, становилось
все труднее сопротивляться в психологическом плане. Истинные причины
последовавшего поражения, предсказуемого, но ни в коем случае не неизбежного,
следует искать, прежде всего, в том, что администрации не хватало людей, она
была недостаточно представлена на местах и оказалась в немилости при дворе по
вине группировок, которых война начинала интересовать лишь в том случае, если
им самим доставалось на орехи в смутные времена. К тому же в XIII в.
правительство Южного Китая уже не питало надежды на возвращение отторгнутых у
него земель, которая воодушевляла его в XII в. Наконец, крупные земельные
собственники редко видели дальше границ своих владений. С «технократами» из
Ханчжоу, которые в их глазах оставались лишь кучкой изгнанников с Севера, иначе
говоря, чужаками, ничего не понимающими в жизни Южного Китая, их особо ничего
не связывало. Что касается влиятельных купцов, на которых, в конечном счете,
покоилось благосостояние государства, то они страдали от того, что в социальном
плане не получали никакого признания со стороны придворных министров,
низкооплачиваемых, обладающих не вполне законной властью, но тем не менее
заносчивых и высокомерных. Заранее перепуганное население, доблестные, но
лишенные средств генералы, правительство, которое всегда с запозданием выделяло
кредиты, чтобы дать им подкрепление, землевладельцы, озабоченные, прежде всего,
надежным контролем над водой и тем, чтобы не допустить обрушения запруд,
необходимых для существования рисовых плантаций, купцы, строящие свою политику
в континентальном масштабе и заинтересованные не только в региональном
равновесии, — да, для великих перемен созрели все условия. С этой точки зрения,
монголы явились как перст судьбы.

 

В 1276 г. они взяли Ханчжоу. В легендах сохранилась память
об ужасном монгольском генерале по имени Баянь. Надо представить себе, что
произошло в городе, который, будучи защищен с одной стороны знаменитым Западным
озером, а с двух других — рукавом дельты и морем, считался практически
неприступным. Самым опасным временем были периоды отлива, когда прибрежная
полоса становилась проходимой. Было известно краткое пророчество, выступавшее
гарантом надежности этого места. Оно гласило, что город падет лишь под ударом
ужасного и невероятного генерала, у которого «будет сто глаз», иначе говоря,
никогда, поэтому-то Южная Сун и разместила здесь свое правительство.

 

Однако роковое время пришло. На троне оказался малолетний
император и его мать, правившая в качестве регента; помимо всего прочего, эта
ситуация отражала неуверенность двора, раздираемого борьбой группировок,
которые не стремились передать власть взрослому. Монголы стояли лагерем под
городскими стенами, прилив с неизбежностью сменялся отливом: нужно было
продержаться шесть часов, пока прилив не вынудит неприятеля отступить. Регентша
обратилась за советом к оракулам, советникам и осведомителям. Веря в
пророчество, она стремилась узнать имя вражеского генерала. Ей ответили:
«Баянь», что на стандартном китайском языке звучит так же, как «сто глаз».
Монгольское имя не имело ничего общего с Аргусом, но правительница этого не знала.
Она потеряла голову и, будучи фаталисткой, приказала открыть городские ворота.
Монголы были ей за это очень признательны: хотя она и попала в плен вместе со
своим сыном, малолетним императором, обращались с ней хорошо. Зато значительная
часть императорской семьи вместе с министрами, попыталась сбежать, как в 1125
году. Через несколько часов все обломки императорской власти и китайского
правительства уже плыли по морю.

 

На что они могли надеяться? На нечто большее, нежели то, что
впоследствии уготовала им жестокая реальность. Если бы к этому времени Китаю
удалось добиться господства над Южными морями, на что он вполне мог
рассчитывать благодаря своему прекрасному флоту, которому, безусловно,
практически не было равных в тогдашнем мире, у их попытки был бы некоторый шанс
на успех. Причиной катастрофы стало то, что, даже выжимая богатую прибыль из
широкой международной торговли, администраторы Сун всегда оставались привязаны
к суше. Китай, как и сегодня, был сухопутной страной, обогащавшейся за счет
приморских районов. У правительства, заброшенного на борт корабля, не было ни
малейшей надежды выжить. Впрочем, ни один китайский порт и не мог дать им
приют: монголы почти всегда оказывались на месте раньше, либо приплывая на
легких парусных шлюпках, либо приезжая посуху верхом. Паническое бегство, при
котором запасы продовольствия собирались в спешке руками верных приближенных,
также оказавшихся в большой опасности, привело к тому, что теперь гибель
подстерегала династию повсюду. К тому же, теперь ей пришлось расплачиваться за
свою былую заносчивость. В этот критический момент презрение, с которым
правители Сун издавна относились к влиятельным иностранным группам, например,
мусульманской общине Цюаньчжоу, обернулось против них. Арабы, жившие в Китае
уже несколько веков, без всякого неудовольствия примкнули к новым хозяевам,
считая, что они, возможно, не лучше, но уж конечно не хуже китайцев.

Материал опубликован при помощи переводчиков, которые преподают на лучших курсах английского. Более подробно на сайте http://indigo-centre.ru/for-grownups/english, в рамках ресурса вся тематическая информация.